Биография бернарда шоу на русском языке. Бернард Шоу – биография. факты – великий ирландский драматург. Жизнь замечательных по-своему людей

ШОУ, ДЖОРДЖ БЕРНАРД (Shaw, George Bernard) (1856–1950), ирландский драматург, философ и прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный – после Шекспира – драматург, писавший на английском языке. Родился 26 июля 1856 в Дублине. Его отец, потерпев крах в бизнесе, пристрастился к алкоголю; мать, разочаровавшись в супружестве, увлеклась пением. Шоу ничему не научился в школах, которые посещал, но многое почерпнул из книг Ч.Диккенса , У.Шекспира, Д.Беньяна , Библии , арабских сказок Тысяча и одна ночь , а также слушая оперы и оратории, в которых пела мать, и созерцая картины в Ирландской национальной галерее.

В пятнадцатилетнем возрасте Шоу устроился клерком в фирму по продаже земельных участков. Спустя год он стал кассиром и занимал эту должность в течении четырех лет. Не в силах превозмочь отвращение к такой работе, он в двадцатилетнем возрасте уехал в Лондон к матери, которая после развода с мужем зарабатывала на жизнь уроками пения.

Шоу уже в молодости решил зарабатывать на жизнь литературным трудом, и хотя рассылаемые статьи возвращались к нему с удручающей регулярностью, он продолжал осаждать редакции. Только одну его статью приняли к печати, заплатив автору пятнадцать шиллингов, – и это было все, что Шоу заработал пером за девять лет. За эти годы он написал пять романов, которые отвергли все английские издательства.

В 1884 Шоу вступил в Фабианское общество и вскоре стал одним из самых блестящих его ораторов. Одновременно он совершенствовал свое образование в читальном зале Британского музея, где познакомился с писателем У.Арчером (1856–1924), который приобщил его к журналистике. Поработав какое-то время внештатным корреспондентом, Шоу получил место музыкального критика в одной из вечерних газет. После шести лет, отданных музыкальному рецензированию, Шоу в течение трех с половиной лет работал театральным критиком в «Сатердей ривью». За это время он выпустил книги об Х.Ибсене и Р.Вагнере . Он писал также пьесы (сборник Пьесы приятные и неприятные – Plays: Pleasant and Unpleasant , 1898). Одна из них, Профессия миссис Уоррен (Mrs. Warren"s Profession , впервые поставлена в 1902), была запрещена цензурой; другая, Поживем – увидим (You Never Can Tell , 1895) после нескольких репетиций была отклонена; третью, Оружие и человек (Arms and the Man , 1894), вообще никто не понял. Помимо названных в сборник вошли пьесы Кандида (Candida , 1895), Избранник судьбы (The Man of Destiny , 1897), Домá вдовца (Widower"s Houses , 1892) и Сердцеед (The Philanderer , 1893). Поставленный в Америке Р.Мансфилдом Ученик дьявола (The Devil"s Disciple , 1897) – первая пьеса Шоу, имевшая кассовый успех.

Шоу писал пьесы, рецензии, выступал как уличный оратор, пропагандируя социалистические идеи, и, кроме того, был членом муниципального совета округа Сент-Панкрас, где он жил. Такие перегрузки привели к резкому ухудшению здоровья, и если бы не забота и уход Шарлотты Пейн-Таунзенд, на которой он женился в 1898, дело могло бы кончиться плохо. Во время затянувшейся болезни Шоу написал пьесы Цезаря и Клеопатру (Caesar and Cleopatra , 1899) и (Captain Brassbound"s Conversion , 1900), которое сам писатель называл «религиозным трактатом». В 1901 Ученик дьявола , Цезарь и Клеопатра и Обращение капитана Брасбаунда были опубликованы в сборнике Три пьесы для пуритан (Three Plays for Puritans ). В Цезаре и Клеопатре – первой пьесе Шоу, где действуют реальные исторические личности, – традиционное представление о герое и героине изменено до неузнаваемости.

Не преуспев на стезе коммерческого театра, Шоу решил сделать драму проводником своей философии, опубликовав в 1903 пьесу Человек и сверхчеловек (Man and Superman ). Однако уже в следующем году пришел его час. Молодой актер Х.Грэнвил-Баркер (1877–1946) вместе с предпринимателем Дж.Э.Ведренном принял руководство лондонским театром «Корт» и открыл сезон, успех которого обеспечили старые и новые пьесы Шоу – Кандида , Поживем – увидим , Другой остров Джона Булля (John Bull"s Other Island , 1904), Человек и сверхчеловек , Майор Барбара (Major Barbara , 1905) и Врач перед дилеммой (The Doctor"s Dilemma , 1906).

Теперь Шоу решил писать пьесы, целиком лишенные действия. Первая из этих пьес-дискуссий, Женитьба (Getting Married , 1908), имела некоторый успех среди интеллектуалов, вторая, Мезальянс (Misalliance , 1910), оказалась трудноватой и для них. Сдавшись, Шоу написал откровенно кассовую безделицу – Первую пьесу Фанни (Fanny"s First Play , 1911), которая в течение почти двух лет шла на сцене небольшого театра. Затем, словно отыгрываясь за эту уступку вкусу толпы, Шоу создал подлинный шедевр – Андрокла и льва (Androcles and the Lion , 1913), за которым последовала пьеса Пигмалион (Pygmalion , 1914), поставленная Г.Бирбомом-Три в «Театре Его Величества» с Патрик Кэмпбелл в роли Элизы Дулиттл.

Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца (Heartbreak House , 1921) и готовил свой завет человеческому роду – Назад, к Мафусаилу (Back to Methuselah , 1923), где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи. В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна (Saint Joan ). В глазах Шоу Жанна д"Арк – провозвестница протестантизма и национализма, и потому вполне закономерен приговор, вынесенный ей средневековой церковью и феодальной системой. В 1925 Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе, от получения которой он отказался.

Последней пьесой, принесшей Шоу успех, стала Тележка с яблоками (The Apple Cart , 1929), открывшая Малвернский фестиваль в честь драматурга.

В годы, когда большинству людей было не до путешествий, Шоу посетил США, СССР, Южную Африку, Индию, Новую Зеландию. В Москве, куда Шоу прибыл с леди Астор, он беседовал со Сталиным. Когда к власти пришла лейбористская партия, для которой драматург сделал так много, ему предложили дворянство и титул пэра, но он от всего отказывался. В возрасте девяноста лет писатель все же согласился стать почетным гражданином Дублина и лондонского округа Сент-Панкрас, где он жил в молодые годы.

Жена Шоу скончалась в 1943. Оставшиеся годы писатель провел в уединении в Эйот-Сент-Лоренсе (графство Хертфордшир), где в возрасте девяноста двух лет закончил свою последнюю пьесу Миллиарды Байанта (Buoyant Billions , 1949). До конца дней писатель сохранял ясность ума. Умер Шоу в Эйот-Сент-Лоренсе 2 ноября 1950.

Джордж Бернард Шоу (George Bernard Shaw). Родился 26 июля 1856 года в Дублине (Ирландия) - умер 2 ноября 1950 года в Хартфордшире (Англия). Английский драматург и романист ирландского происхождения, лауреат Нобелевской премии в области литературы и один из наиболее известных ирландских литературных деятелей. Общественный деятель (социалист-фабианец, сторонник реформы английской письменности). Один из основателей Лондонской школы экономики и политических наук. Второй (после Шекспира) по популярности драматург в английском театре.

Единственный человек, удостоенный и Нобелевской премии в области литературы (1925, «За творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой»), и премии «Оскар» (1938, за сценарий фильма «Пигмалион»). Активный пропагандист вегетарианства.

Джордж Бернард Шоу родился в Дублине 26 июля 1856 года в семье Джорджа Шоу, торговца зерном, и Люсинды Шоу, профессиональной певицы. У него было две сестры, Люсинда Франсес, театральная певица и Элинор Агнес, умершая от туберкулёза на 21 году жизни.

Шоу посещал Wesley College в Дублине и грамматическую школу. Среднее образование получил в Дублине. В одиннадцать лет его отдали в протестантскую школу, где он был, по собственным его словам, предпоследним или последним учеником. Школу он называл самым вредным этапом своего образования: «Мне в голову не приходило готовить уроки или говорить правду этому всеобщему врагу и палачу - учителю».

Но система образования была не раз раскритикована Шоу за сосредоточение на умственном, а не духовном развитии. Особенно автор критиковал систему физического наказания в школе. В пятнадцать лет он стал клерком. У семьи не было средств для того, чтобы послать его в университет, но дядины связи помогли ему устроиться в довольно известное агентство Таунзэнда по продаже недвижимости.

Одной из обязанностей Шоу был сбор квартплаты с обитателей дублинских трущоб, и грустные впечатления этих лет впоследствии нашли воплощение в «Домах вдовца».

Он был, по всей вероятности, довольно способным клерком, хотя однообразие этой работы надоедало ему. Он научился аккуратно вести книги учета, а также писать вполне разборчивым почерком. Все написанное почерком Шоу (даже в преклонные годы) было легко и приятно читать. Это сослужило Шоу хорошую службу впоследствии, когда он стал профессиональным писателем: наборщики горя не знали с его рукописями.

Когда Шоу было 16 лет, его мать убежала из дома с любовником и дочерьми. Бернард решил остаться с отцом в Дублине. Он получил образование и поступил служащим в контору недвижимости. Этой работой он занимался несколько лет, хотя она ему не нравилась.

В 1876 году Шоу уехал к матери в Лондон. Семья встретила его очень тепло. В это время он посещал публичные библиотеки и музеи. В библиотеках начал усиленно заниматься и создал свои первые произведения, а позже вёл газетную колонку, посвящённую музыке. Однако его ранние романы не имели успеха до 1885 года, когда он стал известен как творческий критик.

В первой половине 1890-х годов работал критиком в журнале «London World», где его сменил Роберт Хиченс.

В это же время увлёкся социал-демократическими идеями и вступил в Фабианское общество, цель которого - установить социализм с помощью мирных средств. В этом обществе он встретил свою будущую жену Шарлотту Пейн-Таунсхенд, на которой он женился в 1898 году. Бернард Шоу имел связи на стороне.

Первая пьеса Бернарда Шоу была представлена в 1892 г. В конце десятилетия он стал уже известным драматургом. Он написал шестьдесят три пьесы, а также романы, критические произведения, эссе и больше чем 250 000 писем.

Шоу написал пять безуспешных романов в начале своей карьеры между 1879 и 1883 гг. Позднее они все были опубликованы.

Первый напечатанный роман Шоу был «Профессия Кашеля Байрона» (1886), написанный в 1882 году. Главный герой романа - своенравный школьник, который вместе с матерью эмигрирует в Австралию, где участвует в боях за деньги. Он возвращается в Англию на боксерский матч. Здесь он влюбляется в умную и богатую женщину Лидию Карью. Эта женщина, привлеченная животным магнетизмом, соглашается на замужество, несмотря на их разное социальное положение. Потом выясняется, что главный герой благородного происхождения и наследник большого состояния. Таким образом, он становится депутатом в Парламенте и семейная пара становится обычной буржуазной семьей.

Роман «Не социальный социалист» опубликован в 1887 году. В начале описывается школа для девочек, но затем сосредотачивается на бедном рабочем, который на самом деле скрывает свои состояния от жены. Также он активный борец за продвижение социализма. С этого момента весь роман сосредотачивается на социалистических темах.

Роман «Love Among the Artists» написан в 1881 году, опубликован в 1900 году в Соединенных Штатах и в 1914 году в Англии. В этом романе на примере викторианского общества Шоу показывает свои взгляды на искусство, романтическую любовь и брак.

«The Irrational Knot» - роман, написанный в 1880 году и опубликованный в 1905 году. В этом романе автор осуждает наследственный статус и настаивает на благородстве рабочих. Институт брака ставится под вопрос на примере благородной женщины и рабочего, который разбогател на изобретении электрического мотора. Их брак распадается из-за неспособности членов семьи найти общие интересы.

Первый роман Шоу «Immaturity» , написанный в 1879 году, стал последним опубликованным романом. Он описывает жизнь и карьеру Роберта Смитта, энергичного молодого жителя Лондона. Осуждение алкоголизма - это первый посыл в книге, основанной на семейных воспоминаниях автора.

Шоу совершенно порывает с чопорной пуританской моралью, всё ещё свойственной значительной части зажиточных кругов английского общества. Он называет вещи их настоящими именами, считает возможным изображать любое житейское явление и до известной степени является последователем натурализма.

Шоу начал работать над первой пьесой «Дома вдовца» в 1885. Через некоторое время автор отказался от продолжения работы над ней и доделал её только в 1892 году. Пьеса была представлена в Лондонском Королевском Театре 9 декабря 1892 года.

В пьесе «Профессия госпожи Уоррен» (1893) молодая девушка узнает, что её мать получает доходы от публичных домов, а потому покидает дом, чтобы самой зарабатывать деньги честным трудом.

Пьесы Бернарда Шоу, как и пьесы , включают острый юмор, исключительный для драматургов викторианской эпохи. Шоу начал реформировать театр, предлагая новые темы и приглашая публику к обдумыванию моральных, политических и экономических проблем. В этом он близок к драматургии Ибсена с его реалистической драмой, которую он использовал для решения социальных проблем.

Когда опыт и популярность Шоу возросла, его пьесы стали менее сосредоточены на реформах, которые он отстаивал, но их развлекательная роль не уменьшалась. Такие работы, как «Цезарь и Клеопатра» (1898), «Человек и сверхчеловек» (1903), «Майор Барбара» (1905) и «Врач перед дилеммой» (1906) показывают зрелые взгляды автора, которому было уже 50 лет.

До 1910-х Шоу был полностью сформированным драматургом. Новые работы, такие как «Первая пьеса Фанни» (1911) и «Пигмалион» (1912), были хорошо известны лондонской публике.

В наиболее популярной пьесе «Пигмалион», основанной на сюжете древнегреческого мифа, в которой скульптор просит богов, чтобы они оживили статую, Пигмалион предстает в виде профессора фонетики Хиггинса. Его Галатея - это уличная торговка цветами Элиза Дулитл. Профессор пытается исправить язык девушки, которая говорит на кокни. Таким образом, девушка становится похожей на благородную женщину. Этим Шоу пытается сказать, что люди отличаются только внешне.

Взгляды Шоу изменились после Первой мировой войны, которую он не одобрял. Его первой работой, написанной после войны была пьеса «Дом, где разбиваются сердца» (1919). В этой пьесе появился новый Шоу - юмор остался прежним, но его вера в гуманизм поколебалась.

Ранее Шоу поддерживал постепенный переход к социализму, но сейчас он видел правительство под руководством сильного человека. Для него диктаторство было очевидным. Под конец жизни его надежды также умирали. Так, в пьесе «Миллиарды Буянта» (Buoyant Billions, 1946-48), его последней пьесе, он говорит, что не стоит надеяться на массы, которые выступают, как слепая толпа и могут выбирать себе в правители таких людей, как Гитлер.

В 1921 году Шоу завершил работу над пенталогией «Назад к Мафусаилу» , в которую вошли пять пьес, и которая начинается в Эдемском саду и кончается через тысячу лет в будущем. В этих пьесах утверждается, что жизнь совершенствуется с помощью попыток и ошибок. Сам Шоу считал эти пьесы шедевром, но критики были другого мнения.

После «Мафусаила» была написана пьеса «Святая Иоанна» (1923), которая считается одной из его лучших работ. Идея о написании работы о Жанне Д’Арк и её канонизации появилась в 1920 году. Пьеса получила мировую известность и приблизила автора к Нобелевской премии (1921 год).

У Шоу есть и пьесы в психологическом жанре, иногда соприкасающиеся даже с областью мелодрамы («Кандида» и др.).

Автор создавал пьесы до конца своей жизни, но только некоторые из них стали такими же удачными, как его ранние работы. «Тележка с яблоками» (1929) стала наиболее известной пьесой в этот период. Поздние произведения, такие как «Горько, но правда», «На мели» (1933), «Миллионерша» (1935) и «Женева» (1935), не получили широкого признания публики.

С 21 по 31 июля 1931 года Бернард Шоу посетил СССР , где 29 июля у него состоялась личная встреча с . Помимо столицы, Шоу побывал в глубинке - коммуне им. Ленина (Ирской коммуне) Тамбовской области, считавшейся образцовой. Возвращаясь из Советского Союза, Шоу говорил: «Я уезжаю из государства надежды и возвращаюсь в наши западные страны - страны отчаяния... Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена... Здесь, в России, я убедился, что новая коммунистическая система способна вывести человечество из современного кризиса и спасти его от полной анархии и гибели» .

В интервью, предоставленном в Берлине по дороге на родину, Шоу дал высокую оценку Сталину как политику: «Сталин - очень приятный человек и действительно руководитель рабочего класса... Сталин - гигант, а все западные деятели - пигмеи» .

А уже в Лондоне 6 сентября 1931 года в своём докладе на тему поездки драматург говорил: «В России нет парламента или другой ерунды в этом роде. Русские не так глупы, как мы; им было бы даже трудно представить, что могут быть дураки, подобные нам. Разумеется, и государственные люди советской России имеют не только огромное моральное превосходство над нашими, но и значительное умственное превосходство» .

Будучи социалистом по своим политическим взглядам, Бернард Шоу стал также сторонником сталинизма и «другого СССР». Так, в предисловии к своей пьесе «На мели» (1933) он подводит теоретическую базу под репрессии ОГПУ против врагов народа. В открытом письме в редакцию газеты Manchester Guardian Бернард Шоу называет появившиеся в прессе сведения о голоде в СССР (1932-1933) фальшивкой.

В письме в газету Labour Monthly Бернард Шоу также открыто выступил на стороне Сталина и Лысенко в кампании против ученых-генетиков.

В последние годы драматург жил в собственном доме и умер в 94 года от почечной недостаточности. Его тело было кремировано, а прах развеян вместе с прахом его жены.

Пьесы Бернарда Шоу:

Единственный человек, удостоенный одновременно и Нобелевской премии по литературе (1925, «За творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой») и премии «Оскар» (1938, за сценарий фильма «Пигмалион»).

Шоу отказался от денежной части Нобелевской премии по литературе (однако принял медаль лауреата; от премии впоследствии также отказывались Борис Пастернак и Жан-Поль Сартр).

ru.wikipedia.org

Биография

Рано увлёкся социал-демократическими идеями; обратил на себя внимание меткими театральными и музыкальными рецензиями; позже выступил сам в роли драматурга и тотчас же вызвал резкие нападки лиц, возмущавшихся их мнимой безнравственностью и чрезмерной смелостью; за последние годы становится всё более популярным у английской публики и находит почитателей на континенте благодаря появлению критических статей о нём и переводов его избранных пьес (например, на немецком языке - Требича). Шоу совершенно порывает с чопорной пуританской моралью, всё ещё свойственной значительной части зажиточных кругов английского общества. Он называет вещи их настоящими именами, считает возможным изображать любое житейское явление и до известной степени является последователем натурализма.

В пьесе «The Philanderer» отразилось довольно отрицательное, ироническое отношение автора к институту брака, каким он являлся в то время; в «Widower’s Houses» Шоу дал замечательную по своему реализму картину жизни лондонских пролетариев. Очень часто Шоу выступает в роли сатирика, беспощадно осмеивающего уродливые и пошлые стороны английской жизни, особенно - быта буржуазных кругов («John Bull’s Other Island», «Arms and the Man», «How He Lied to Her Husband» и др.).

У Шоу есть и пьесы в психологическом жанре, иногда соприкасающиеся даже с областью мелодрамы («Candida» и др.).

Ему принадлежит также написанный в более раннюю пору роман: «Любовь в мире артистов».

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890-1907).

В первой половине 1890-х гг. работал критиком в журнале «London World», где его сменил Роберт Хиченс.

Поездка в СССР

В 1930-е годы Бернард Шоу совершил поездку по СССР, где у него состоялась личная встреча с Иосифом Сталиным. Будучи социалистом по своим политическим взглядам, Бернард Шоу стал также сторонником сталинизма и «другом СССР». Так в предисловии к своей пьесе «На мели» (1933) он пытался подвести "теоретическую базу" под репрессии ОГПУ против врагов народа. В открытом письме в редакцию газеты Manchester Guardian Бернард Шоу называет появившиеся в прессе сведения о голодоморе фальшивкой. В письме в газету Labour Monthly Бернард Шоу также открыто выступил на стороне Сталина и Лысенко в кампании против ученых-генетиков.

Драматургия

1885-1896

* «Пьесы неприятные» (Plays Unpleasant, опубликованы в 1898 году)
* «Дома вдовца» (Widower’s Houses, 1885-1892)
* «Сердцеед» (The Philanderer, 1893)
* «Профессия миссис Уоррен» (Mrs Warren’s Profession, 1893-1894)
* «Пьесы приятные» (Plays Pleasant, опубликованы в 1898 году)
* «Оружие и человек» (англ.)русск. («Arms and the Man», 1894)
* «Кандида» (Candida, 1894-1895)
* «Избранник судьбы» (The Man of Destiny, 1895)
* «Поживем - увидим» (You Never Can Tell, 1895-1896)

1896-1904

* «Три пьесы для пуритан» (Three Plays for Puritans)
* «Ученик дьявола» (The Devil’s Disciple, 1896-1897)
* «Цезарь и Клеопатра» (Caesar and Cleopatra, 1898)
* «Обращение капитана Брасбаунда» (Captain Brassbound’s Conversion, 1899)
* «Великолепный Бэшвил, или невознаграждённое постоянство» (The Admirable Bashville; or, Constancy Unrewarded, 1901)
* «Воскресный день среди холмов Суррея» (1888)
* «Человек и сверхчеловек» (англ.)русск. («Man and Superman», 1901-1903)
* «Другой остров Джона Булля» (John Bull’s Other Island, 1904)

1904-1910

* «Как он лгал её мужу» (How He Lied to Her Husband, 1904)
* «Майор Барбара» (Major Barbara, 1906)
* «Врач перед дилеммой» (The Doctor’s Dilemma, 1906)
* «Интерлюдия в театре» (The Interlude at the Playhouse, 1907)
* «Вступление в брак» (Getting Married, 1908)
* «Разоблачение Бланко Поснета» (The Shewing-Up of Blanco Posnet, 1909)
* «Дурачества и безделки» (Trifles and tomfooleries)
* «Страсть, яд, окаменение, или роковой газоген» (Passion, Poison and Petrifaction; or, the Fatal Gasogene, 1905)
* «Газетные вырезки» (Press Cuttings, 1909)
* «Очаровательный найденыш» (The Fascinating Foundling, 1909)
* «Немного реальности» (The Glimps of Reality, 1909)
* «Неравный брак» (Misalliance, 1910)

1910-1919

* «Смуглая леди сонетов» (The Dark Lady of the Sonnets, 1910)
* «Первая пьеса Фанни» (Fanny’s First Play, 1911)
* «Андрокл и лев» (Androcles and the Lion, 1912)
* «Охваченные страстью» (Overruled, 1912)
* «Пигмалион» (Pygmalion, 1912-1913)
* «Великая Екатерина» (Great Catherine, 1913)
* «Лечение музыкой» (The Music-cure, 1913)
* «О’Флаэрти, кавалер ордена Виктории» (O’Flaherty, V.C.,)
* «Инка Перусалемский» (The Inca of Perusalem, 1916)
* «Огастес выполняет свой долг» (Augustus Does His Bit, 1916)
* «Аннаянска, сумасбродная великая княжна» (Annajanska, the Wild Grand Duchess, 1917)
* «Дом, где разбиваются сердца» (Heartbreak House, 1913-1919)

1918-1931

* «Назад к Мафусаилу» (Back to Methuselah, 1918-1920)
* Часть I. «В начале» (In the Beginning)
* Часть II. «Евангелие от братьев Барнабас» (The Gospel of the Brothers Barnabas)
* Часть III. «Свершилось!» (The Thing Happens)
* Часть IV. «Трагедия пожилого джентльмена» (Tragedy of an Elderly Gentleman)
* Часть V. «У предела мысли» (As Far as Thought Can Reach)
* «Святая Жанна» (Saint Joan, 1923)
* «Тележка с яблоками» (The Apple Cart, 1929)
* «Горько, но правда» (Too True To Be Good, 1931)

1933-1950

Примечания

1. Татьяна Воронцова В гостях у “старшего брата”:
В Советском Союзе великого драматурга и его спутников ждал тёплый приём и насыщенная культурная программа. Кремль, Мавзолей Ленина, Парк культуры и отдыха, автомобильная поездка по городу, нашумевшая в мире таировская постановка «Оперы нищих» Бертольта Брехта в Камерном театре, “производственная экскурсия” (посещение электрозавода, где писатель беседовал с рабочими и отдельно - с литкружковцами), встречи в ОГИЗ, отдых в Узком, визиты к М.Горькому и Н.Крупской и, наконец, широкомасштабное празднование 75-летия Бернарда Шоу в Колонном зале - это Москва. Эрмитаж, Русский музей, автомобильная экскурсия по городу, встречи с писателями (в том числе - в гостинице «Европейская»), посещение пионерского лагеря в Детском Селе, знакомство с лучшими работами советского кино и съёмки в звуковом документальном фильме на фабрике Союзкино (где Шоу произнёс речь о Ленине) - это Ленинград. Во время пышного чествования в Колонном зале Шоу сказал: “Я хочу, чтобы прежде чем я покину Москву, Сталин... стал для меня живым человеком, а не остался просто именем”. Желание юбиляра осуществилось - личная встреча с советским лидером состоялась вечером 29 июля. В беседе, длившейся почти три часа, также принимали участие лорд и леди Астор, лорд Лотиен и нарком иностранных дел СССР Максим Литвинов. В ночь на 31 июля английские гости отправились домой. “Я уезжаю из государства надежды и возвращаюсь в наши западные страны - страны отчаяния”; “Для меня, старого человека, составляет глубокое утешение, сходя в могилу, знать, что мировая цивилизация будет спасена... Здесь, в России, я убедился, что новая коммунистическая система способна вывести человечество из современного кризиса и спасти его от полной анархии и гибели” - так прощался с СССР английский драматург. Как только путешественники пересекли границу, они стали объектом пристального внимания журналистов. Первое интервью Шоу дал в Берлине. В нём он заявил: “Сталин - очень приятный человек и действительно руководитель рабочего класса”, “Сталин - гигант, а все западные деятели - пигмеи”. В Лондоне драматург-парадоксалист прочёл полуторачасовой доклад на тему поездки (6 августа). Вот ряд выдержек из него: “В России нет парламента или другой ерунды в этом роде. Русские не так глупы, как мы; им было бы даже трудно представить, что могут быть дураки, подобные нам. Разумеется, и государственные люди советской России имеют не только огромное моральное превосходство над нашими, но и значительное умственное превосходство”;

2. Letters to the Editor: Social Conditions in Russia by George Bernard Shaw, published in The Manchester Guardian, 2 March 1933. Gareth Jones" Memorial Website. Проверено 3 июня 2007. (англ.)
3. Shaw, George Bernard (January 1949), "The Lysenko Muddle", Labour Monthly (англ.)

Биография

Джордж Бернард Шоу (Shaw, George Bernard) (1856-1950), ирландский драматург, философ и прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный - после Шекспира - драматург, писавший на английском языке. Родился 26 июля 1856 в Дублине. Его отец, потерпев крах в бизнесе, пристрастился к алкоголю; мать, разочаровавшись в супружестве, увлеклась пением. Шоу ничему не научился в школах, которые посещал, но многое почерпнул из книг Ч.Диккенса, У.Шекспира, Д.Беньяна, Библии, арабских сказок Тысяча и одна ночь, а также слушая оперы и оратории, в которых пела мать, и созерцая картины в Ирландской национальной галерее.

В пятнадцатилетнем возрасте Шоу устроился клерком в фирму по продаже земельных участков. Спустя год он стал кассиром и занимал эту должность в течении четырех лет. Не в силах превозмочь отвращение к такой работе, он в двадцатилетнем возрасте уехал в Лондон к матери, которая после развода с мужем зарабатывала на жизнь уроками пения.

Шоу уже в молодости решил зарабатывать на жизнь литературным трудом, и хотя рассылаемые статьи возвращались к нему с удручающей регулярностью, он продолжал осаждать редакции. Только одну его статью приняли к печати, заплатив автору пятнадцать шиллингов, - и это было все, что Шоу заработал пером за девять лет. За эти годы он написал пять романов, которые отвергли все английские издательства.

В 1884 Шоу вступил в Фабианское общество и вскоре стал одним из самых блестящих его ораторов. Одновременно он совершенствовал свое образование в читальном зале Британского музея, где познакомился с писателем У.Арчером (1856-1924), который приобщил его к журналистике. Поработав какое-то время внештатным корреспондентом, Шоу получил место музыкального критика в одной из вечерних газет. После шести лет, отданных музыкальному рецензированию, Шоу в течение трех с половиной лет работал театральным критиком в "Сатердей ривью". За это время он выпустил книги об Х.Ибсене и Р.Вагнере. Он писал также пьесы (сборник Пьесы приятные и неприятные - Plays: Pleasant and Unpleasant, 1898). Одна из них, Профессия миссис Уоррен (Mrs. Warren’s Profession, впервые поставлена в 1902), была запрещена цензурой; другая, Поживем - увидим (You Never Can Tell, 1895) после нескольких репетиций была отклонена; третью, Оружие и человек (Arms and the Man, 1894), вообще никто не понял. Помимо названных в сборник вошли пьесы Кандида (Candida, 1895), Избранник судьбы (The Man of Destiny, 1897), Домa вдовца (Widower’s Houses, 1892) и Сердцеед (The Philanderer, 1893). Поставленный в Америке Р.Мансфилдом Ученик дьявола (The Devil’s Disciple, 1897) - первая пьеса Шоу, имевшая кассовый успех.

Шоу писал пьесы, рецензии, выступал как уличный оратор, пропагандируя социалистические идеи, и, кроме того, был членом муниципального совета округа Сент-Панкрас, где он жил. Такие перегрузки привели к резкому ухудшению здоровья, и если бы не забота и уход Шарлотты Пейн-Таунзенд, на которой он женился в 1898, дело могло бы кончиться плохо. Во время затянувшейся болезни Шоу написал пьесы Цезаря и Клеопатру (Caesar and Cleopatra, 1899) и Обращение капитана Брасбаунда (Captain Brassbound’s Conversion, 1900), которое сам писатель называл "религиозным трактатом". В 1901 Ученик дьявола, Цезарь и Клеопатра и Обращение капитана Брасбаунда были опубликованы в сборнике Три пьесы для пуритан (Three Plays for Puritans). В Цезаре и Клеопатре - первой пьесе Шоу, где действуют реальные исторические личности, - традиционное представление о герое и героине изменено до неузнаваемости.

Не преуспев на стезе коммерческого театра, Шоу решил сделать драму проводником своей философии, опубликовав в 1903 пьесу Человек и сверхчеловек (Man and Superman). Однако уже в следующем году пришел его час. Молодой актер Х.Грэнвил-Баркер (1877-1946) вместе с предпринимателем Дж.Э.Ведренном принял руководство лондонским театром "Корт" и открыл сезон, успех которого обеспечили старые и новые пьесы Шоу - Кандида, Поживем - увидим, Другой остров Джона Булля (John Bull’s Other Island, 1904), Человек и сверхчеловек, Майор Барбара (Major Barbara, 1905) и Врач перед дилеммой (The Doctor’s Dilemma, 1906).

Теперь Шоу решил писать пьесы, целиком лишенные действия. Первая из этих пьес-дискуссий, Женитьба (Getting Married, 1908), имела некоторый успех среди интеллектуалов, вторая, Мезальянс (Misalliance, 1910), оказалась трудноватой и для них. Сдавшись, Шоу написал откровенно кассовую безделицу - Первую пьесу Фанни (Fanny’s First Play, 1911), которая в течение почти двух лет шла на сцене небольшого театра. Затем, словно отыгрываясь за эту уступку вкусу толпы, Шоу создал подлинный шедевр - Андрокла и льва (Androcles and the Lion, 1913), за которым последовала пьеса Пигмалион (Pygmalion, 1914), поставленная Г.Бирбомом-Три в "Театре Его Величества" с Патрик Кэмпбелл в роли Элизы Дулиттл.

Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца (Heartbreak House, 1921) и готовил свой завет человеческому роду - Назад, к Мафусаилу (Back to Methuselah, 1923), где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи. В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна (Saint Joan). В глазах Шоу Жанна д`Арк - провозвестница протестантизма и национализма, и потому вполне закономерен приговор, вынесенный ей средневековой церковью и феодальной системой. В 1925 Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе, от получения которой он отказался.

Последней пьесой, принесшей Шоу успех, стала Тележка с яблоками (The Apple Cart, 1929), открывшая Малвернский фестиваль в честь драматурга.

В годы, когда большинству людей было не до путешествий, Шоу посетил США, СССР, Южную Африку, Индию, Новую Зеландию. В Москве, куда Шоу прибыл с леди Астор, он беседовал со Сталиным. Когда к власти пришла лейбористская партия, для которой драматург сделал так много, ему предложили дворянство и титул пэра, но он от всего отказывался. В возрасте девяноста лет писатель все же согласился стать почетным гражданином Дублина и лондонского округа Сент-Панкрас, где он жил в молодые годы.

Жена Шоу скончалась в 1943. Оставшиеся годы писатель провел в уединении в Эйот-Сент-Лоренсе (графство Хертфордшир), где в возрасте девяноста двух лет закончил свою последнюю пьесу Миллиарды Байанта (Buoyant Billions, 1949). До конца дней писатель сохранял ясность ума. Умер Шоу в Эйот-Сент-Лоренсе 2 ноября 1950.

Биография

(1856-1950), ирландский драматург, философ и прозаик, выдающийся критик своего времени и самый прославленный - после Шекспира - драматург, писавший на английском языке. Родился 26 июля 1856 в Дублине. Его отец, потерпев крах в бизнесе, пристрастился к алкоголю; мать, разочаровавшись в супружестве, увлеклась пением. Шоу ничему не научился в школах, которые посещал, но многое почерпнул из книг Ч.Диккенса, У.Шекспира, Д.Беньяна, Библии, арабских сказок Тысяча и одна ночь, а также слушая оперы и оратории, в которых пела мать, и созерцая картины в Ирландской национальной галерее. В пятнадцатилетнем возрасте Шоу устроился клерком в фирму по продаже земельных участков. Спустя год он стал кассиром и занимал эту должность в течении четырех лет. Не в силах превозмочь отвращение к такой работе, он в двадцатилетнем возрасте уехал в Лондон к матери, которая после развода с мужем зарабатывала на жизнь уроками пения.

Шоу уже в молодости решил зарабатывать на жизнь литературным трудом, и хотя рассылаемые статьи возвращались к нему с удручающей регулярностью, он продолжал осаждать редакции. Только одну его статью приняли к печати, заплатив автору пятнадцать шиллингов, - и это было все, что Шоу заработал пером за девять лет. За эти годы он написал пять романов, которые отвергли все английские издательства. В 1884 Шоу вступил в Фабианское общество и вскоре стал одним из самых блестящих его ораторов. Одновременно он совершенствовал свое образование в читальном зале Британского музея, где познакомился с писателем У.Арчером (1856-1924), который приобщил его к журналистике. Поработав какое-то время внештатным корреспондентом, Шоу получил место музыкального критика в одной из вечерних газет. После шести лет, отданных музыкальному рецензированию, Шоу в течение трех с половиной лет работал театральным критиком в "Сатердей ривью". За это время он выпустил книги об Х.Ибсене и Р.Вагнере.

Он писал также пьесы (сборник Пьесы приятные и неприятные - Plays: Pleasant and Unpleasant, 1898). Одна из них, Профессия миссис Уоррен (Mrs. Warren"s Profession, впервые поставлена в 1902), была запрещена цензурой; другая, Поживем - увидим (You Never Can Tell, 1895) после нескольких репетиций была отклонена; третью, Оружие и человек (Arms and the Man, 1894), вообще никто не понял. Помимо названных в сборник вошли пьесы Кандида (Candida, 1895), Избранник судьбы (The Man of Destiny, 1897), Дом вдовца (Widower"s Houses, 1892) и Сердцеед (The Philanderer, 1893). Поставленный в Америке Р.Мансфилдом Ученик дьявола (The Devil"s Disciple, 1897) - первая пьеса Шоу, имевшая кассовый успех. Шоу писал пьесы, рецензии, выступал как уличный оратор, пропагандируя социалистические идеи, и, кроме того, был членом муниципального совета округа Сент-Панкрас, где он жил.

Такие перегрузки привели к резкому ухудшению здоровья, и если бы не забота и уход Шарлотты Пейн-Таунзенд, на которой он женился в 1898, дело могло бы кончиться плохо. Во время затянувшейся болезни Шоу написал пьесы Цезаря и Клеопатру (Caesar and Cleopatra, 1899) и Обращение капитана Брасбаунда (Captain Brassbound"s Conversion, 1900), которое сам писатель называл "религиозным трактатом". В 1901 Ученик дьявола, Цезарь и Клеопатра и Обращение капитана Брасбаунда были опубликованы в сборнике Три пьесы для пуритан (Three Plays for Puritans). В Цезаре и Клеопатре - первой пьесе Шоу, где действуют реальные исторические личности, - традиционное представление о герое и героине изменено до неузнаваемости. Не преуспев на стезе коммерческого театра, Шоу решил сделать драму проводником своей философии, опубликовав в 1903 пьесу Человек и сверхчеловек (Man and Superman).

Однако уже в следующем году пришел его час. Молодой актер Х.Грэнвил-Баркер (1877-1946) вместе с предпринимателем Дж.Э.Ведренном принял руководство лондонским театром "Корт" и открыл сезон, успех которого обеспечили старые и новые пьесы Шоу - Кандида, Поживем - увидим, Другой остров Джона Булля (John Bull"s Other Island, 1904), Человек и сверхчеловек, Майор Барбара (Major Barbara, 1905) и Врач перед дилеммой (The Doctor"s Dilemma, 1906). Теперь Шоу решил писать пьесы, целиком лишенные действия. Первая из этих пьес-дискуссий, Женитьба (Getting Married, 1908), имела некоторый успех среди интеллектуалов, вторая, Мезальянс (Misalliance, 1910), оказалась трудноватой и для них. Сдавшись, Шоу написал откровенно кассовую безделицу - Первую пьесу Фанни (Fanny"s First Play, 1911), которая в течение почти двух лет шла на сцене небольшого театра.

Затем, словно отыгрываясь за эту уступку вкусу толпы, Шоу создал подлинный шедевр - Андрокла и льва (Androcles and the Lion, 1913), за которым последовала пьеса Пигмалион (Pygmalion, 1914), поставленная Г.Бирбомом-Три в "Театре Его Величества" с Патрик Кэмпбелл в роли Элизы Дулиттл. Во время Первой мировой войны Шоу был исключительно непопулярной фигурой. Пресса, публика, коллеги осыпали его оскорблениями, а он между тем невозмутимо закончил пьесу Дом, где разбиваются сердца (Heartbreak House, 1921) и готовил свой завет человеческому роду - Назад, к Мафусаилу (Back to Methuselah, 1923), где облек в драматургическую форму свои эволюционистские идеи. В 1924 слава возвратилась к писателю, он обрел мировое признание драмой Святая Иоанна (Saint Joan). В глазах Шоу Жанна д"Арк - провозвестница протестантизма и национализма, и потому вполне закономерен приговор, вынесенный ей средневековой церковью и феодальной системой.

В 1925 Шоу была присуждена Нобелевская премия по литературе, от получения которой он отказался. Последней пьесой, принесшей Шоу успех, стала Тележка с яблоками (The Apple Cart, 1929), открывшая Малвернский фестиваль в честь драматурга. В годы, когда большинству людей было не до путешествий, Шоу посетил США, СССР, Южную Африку, Индию, Новую Зеландию. В Москве, куда Шоу прибыл с леди Астор, он беседовал со Сталиным. Когда к власти пришла лейбористская партия, для которой драматург сделал так много, ему предложили дворянство и титул пэра, но он от всего отказывался. В возрасте девяноста лет писатель все же согласился стать почетным гражданином Дублина и лондонского округа Сент-Панкрас, где он жил в молодые годы. Жена Шоу скончалась в 1943. Оставшиеся годы писатель провел в уединении в Эйот-Сент-Лоренсе (графство Хертфордшир), где в возрасте девяноста двух лет закончил свою последнюю пьесу Миллиарды Байанта (Buoyant Billions, 1949). До конца дней писатель сохранял ясность ума. Умер Шоу 2 ноября 1950.

ЛИТЕРАТУРА

* Шоу Дж.Б. О драме и театре. М., 1963
* Ромм А.С. Джордж Бернард Шоу. Л. - М., 1965
* Хьюз Э. Бернард Шоу. М., 1968 Шоу Дж.Б. Новеллы. М., 1971
* Шоу Дж.Б. Письма. М., 1971
* Образцова А.Г. Бернард Шоу и европейская театральная культура на рубеже XIX-XX веков. М., 1974
* Шоу Дж.Б. Полное собрание пьес, тт. 1-6. М., 1978-1980
* Шоу Дж.Б. Автобиографические заметки. Статьи. Письма. М., 1989
* Пирсон Х. Бернард Шоу. М., 1998

Биография

Бернарда Шоу – выдающийся английский драматург, один из основателей реалистической драмы XX в., талантливый сатирик, юморист. Его творчество пользуется у нас заслуженной известностью и вызывает всеобщий интерес. В нашем литературоведении создалась целая наука о творчестве Бернарда Шоу. Ее основы были заложены А.В. Луначарским, проявлявшим глубокий и сочувственный интерес к поискам, противоречиям и творческому своеобразию писателя.

За последнее время учеными защищен ряд докторских и кандидатских диссертаций о творчестве Б. Шоу и опубликован ряд книг, в том числе тщательно прокомментированный том писем драматурга (1971), его высказывания о драме и театре (1963), книга А.Г. Образцовой о его театральной и режиссерской деятельности (1974). Велики заслуги писавших о творчестве Б. Шоу советских исследователей А. Аникста, П. Балашова, И. Канторовича. Несколько книг посвятила Бернарду Шоу, его драматургическому методу и его влиянию на английский и европейский театр А.Г. Образцова. В Англии имя Бернарда Шоу стоит в одном ряду с именем Вильяма Шекспира, хотя и родился Шоу на триста лет позже, чем его предшественник. Оба они внесли неоценимый вклад в развитие национального театра Англии, и творчество каждого из них стало известно далеко за пределами их родины.

Пережив свой наивысший расцвет в эпоху Возрождения, английская драма поднялась на новую высоту лишь с приходом в нее Бернарда Шоу. Он – единственный, достойный соратник Шекспира; его по праву считают создателем современной английской драмы. Продолжая лучшие традиции английской драматургии, и впитав опыт крупнейших мастеров современного ему театра – Ибсена и Чехова, – творчество Шоу открывает новую страницу в литературе XX столетия. Основным оружием своей борьбы с социальной несправедливостью Шоу избирает смех. Это оружие служило ему безотказно. “Мой способ шутить заключается в том, чтобы говорить правду”, – эти слова Бернарда Шоу помогают понять своеобразие его обличительного смеха, громко звучащего с подмостков сцены вот уже целое столетие. Бернард Шоу родился в 1856 г. в Ирландии в Дублине. На протяжении всего XIX в. “Зеленый остров”, как называли Ирландию, бурлил. Нарастала освободительная борьба. Ирландия стремилась к независимости от Англии. Ее народ жил в нищете, но не желал терпеть порабощения. В атмосфере горя и гнева, переживаемых его родиной, протекали детство и юность будущего писателя. Родители Шоу происходили из среды обедневшего дворянства. Жизнь семьи была неустроенной и недружной. Лишенный практической жилки, постоянно пьяный отец не преуспел в избранном им деле – хлебной торговли. Мать Шоу – женщина незаурядных музыкальных способностей – вынуждена была сама содержать семью. Она пела в концертах, а позднее зарабатывала на жизнь уроками музыки. На детей в семье обращали мало внимания; средств на то, чтобы дать им образование, не было. Но по своим настроениям и взглядам родители Шоу к передовым патриотически-настроенным слоям дублинского общества. Они не придерживались религиозных догм и вырастили своих детей свободомыслящими атеистами.

Основная заслуга в этом принадлежала матери Шоу, характер которой не был сломлен неудачно сложившейся семейной жизнью. Учился Шоу в дублинской школе, но пребывание в ней не было для него особенно радостным. Не случайно он в последствии писал: “В школе я не выучил не чего и забыл многое”. Однако и школьный курс завершен им не был. В пятнадцать лет он начал сам зарабатывать себе на жизнь. Служил мелким в земельной конторе. Собирал квартирную плату с обитателей бедных кварталов Дублина. Жизнь городских трущоб он узнал хорошо. К двадцати годам Шоу получил место старшего кассира. Это было не мало, но к этому времени интересы Шоу уже определились. Ничего общего со служебной карьерой чиновника они не имели.

Шоу глубоко интересовался искусством – литературой, живописью, музыкой. В 1876 г. Шоу покинул Ирландию и переехал в Лондон. Определенных занятий у него не было, не было и сре дств к с уществованию, но круг его интересов и культурных запросов был очень широк. Он увлекался театром, под псевдонимом Корно де Боссето публикует свою первую музыкальную рецензию, а затем в течени и ряда лет выступает в печати как музыкальный критик. Шоу был не только знатоком музыки, но и сам великолепно играл. Его имя становится хорошо известным и в театральных кругах Лондона. Шоу никогда не отделял занятия искусством от присущего ему интереса к общественно-политической жизни своего времени. Он посещает собрания социал-демократов, принимает участие в диспутах, настойчиво вырабатывая в себе навыки оратора, с увлечением и глубоким интересом читает “Капитал” Маркса – труд, который, по его собственным словам, явился для него откровением. Интерес Шоу к актуальных проблемам современности сказался в самых ранних его произведениях. В период с 1879 по 1883г. Шоу написал пять романов: “Незрелость”, “Неразумный брак”, “Любовь артистов”, “Профессия Кэшиля Байрона”, и “Социалист-одиночка”. В те годы романы Шоу не получили признания. Начинающему писателю пришлось выдержать длительное и неравное единоборство с многочисленными издателями. Он получал только отказы, но не сдавался.

Новатор по своей природе, Шоу и в роман стремился внести нечто новое. Романы Шоу свидетельствовали о присущем ему мастерстве драматурга, которое еще ждало случая для своего выявления. В романах оно сказалось в отчетливо выраженной склонности к диалогизированной форме, в блестяще построенных диалогах, которым во всех без исключения произведениях Шоу принадлежит основное место. В 1884 г. Шоу вступил в Фабианское общество, вскоре же после его создания. Это была социал-реформистская организация, стремившаяся к руководству рабочим движением. Своей задачей члены Фабианского общества считали изучение основ социализма и путей перехода к нему. Как подлинный новатор Шоу выступил в области драмы. Он утвердил в английском театре новый тип драмы – интеллектуальную драму, в которой основное место принадлежит не интриге, не захватывающему сюжету, а тем напряженным спорам, остроумным словесным поединкам, которые ведут его герои. Шоу называл свои пьесы “пьесами-дискуссиями”. Они захватывали глубиной проблем, необычайной формой их разрешения; они будоражили сознания зрителя, заставляли его напряженно размышлять над происходящим и весело смеяться вместе с драматургом над нелепостью существующих законов, порядков, нравов. Начало драматургической деятельности шоу было связано с “Независимым театром”, открывшемся в 1891 г. в Лондоне. Его основателем был известный английский режиссер Джекоб Грейн. Основная задача, которую ставил перед собою Грейн, заключалась в ознакомлении английского зрителя с современной драматургией. “Независимый театр” противопоставлял потоку развлекательных пьес, заполнявших репертуар большинства английских театров тех лет, драматургию больших идей. На его сцене были поставлены многие пьесы Ибсена, Чехова, Толстого, Горького. Для “Независимого театра” начал писать и Бернард Шоу.

Свой путь драматурга Шоу начинает с цикла пьес, объеденных под общим названием “Неприятные пьесы”. Сюда вошли: “Дома Вдовца”, работать над которой Шоу начал в 1885 г., “Профессия миссис Уоррен” и “Волокита”. В своем предисловии к “Неприятным пьесам” Шоу писал: “… сила драматического искусства в этих пьесах должна заставить зрителя стать лицом к лицу с неприятными фактами. Несомненно, каждый автор, искренно желающий благ человечеству, совсем не считается с чудовищным мнением, будто бы задачей литературы является лесть. Но в этих драмах мы сталкиваемся не только с комедией и трагедией индивидуального характера и судьбой отдельного человека, но и с ужасными и отвратительными сторонами общественного устройства. Ужас этих отношений заключается в том, что обыкновенной средней руки англичанин, человек, может быть, даже мечтающий о тысячелетнем царстве благодати, – в своих общественных проявлениях оказывается преступным гражданином, закрывающим глаза на самые подлые на самые ужасные злоупотребления, если их устранение грозит ему потерять хотя бы один грош из своих доходов”. В “Неприятных пьесах” перед нами внешне вполне порядочные респектабельные английские буржуа, располагающие значительными капиталами и ведущие спокойную устроенную жизнь. Но это спокойствие обманчиво. Оно таит за собой такие явления, как эксплуатация, как грязное, бесчестное обогащение буржуа за счет нищеты и несчастий простого народа. Перед глазами читателей и зрителей пьес Шоу проходят картины несправедливости, жестокости и подлости буржуазного мира. Характерно, что пьесы Шоу начинаются с традиционных картин будничной жизни буржуазной семьи. Но вот, как это обычно бывает в драмах Ибсена, наступает момент, когда на первый план выступает социальный аспект глубоко волнующего писателя вопроса: где источники богатства героев? на какие средства они живут? какими путями удалось добиться им того благополучия, в котором они пребывают? Смелая постановка этих вопросов и не менее ответы на них и составляют основу той обличительной силы пьес Шоу, которая возмущала одних и не могла не импонировать и не восхищать других.

Вторым циклом пьес Бернарда Шоу были “Приятные пьесы”. Сюда вошли: “Война и человек”, “ Кандида ”, “Избранник судьбы”, “Никогда вы не можете сказать”. В “Приятных пьесах” Шоу меняет приемы сатирического обличения. Если в “Неприятных пьесах” он обращался к “ужасным и отвратительным сторонам общественного устройства”, гневно обрушивался на социальные порядки, то в “Приятных пьесах” он уделяет основное внимание той лицемерной морали, которая призвана скрыть истинную сущность буржуазных отношений. В этих пьесах Шоу ставит своей целью сбросить те романтические покровы, которые скрывают жестокую правду действительности. Он призывает людей трезво и смело взглянуть на жизнь и освободиться от липкой паутины предрассудков, отживших традиций, заблуждений и пустых иллюзий. И если в “Неприятных пьесах”, создавая образы Сарториуса, Крофтса и стремясь подчеркнуть жестокость, бесчеловечность этих людей, Шоу охотно обращался к приему гротеска, то герои его “Приятных пьес” гораздо более “человечные люди” и в их изображении нет нарочитой резкости и заострения. Но вместе с тем убожество духовного мира буржуа, закоренелая предвзятость его суждений, извращенные представления, скрывающиеся под респектабельной внешностью, черствость и эгоизм – все это показано с большой силой проникновения в самую сущность буржуазной идеологии. В самом названии – “Приятные пьесы” – звучит вполне откровенная ирония.

Еще один цикл пьес “Пьесы для пуритан” создан в период с 1897 – 1899 гг. Сюда входят пьесы “Ученик дьявола”, “Цезарь и Клеопатра”, “Обращение капитана Брассбаунда ”. В предисловии к “Пьесам для пуритан” Шоу поясняет смысл названия сборника. Он противопоставляет свои пьесы драматическим произведениям, в которых основной интерес сосредоточен на любовной интриге и на эротике. Это не значит, что Шоу чуждается изображения чувств, но он не хочет признать, что в основе поступков человека лежат только любовные побуждения. “Я пуританин во взглядах на искусство, – заявляет он. – Я симпатизирую чувствам, но считаю что замена чувственным экстазом всякой интеллектуальной деятельности, и честности – величайшее зло”. Шоу стремится показать многообразие форм человеческой деятельности, противопоставляя широко понимаемый им долг и ответственность узко эгоистическим побуждениям и слепой чувственности. Пуританство Шоу связано с героическими пуританским традициями эпохи английской революции, эпохи Кромвеля и Мильтона.

ЖИЗНЬ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ ПО-СВОЕМУ ЛЮДЕЙ

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, однажды посетил премьеру спектакля, поставленного по его пьесе. Во время первого акта молодая актриса, исполнявшая роль главной героини, от волнения, вызванного присутствием великого драматурга, забыла текст.
Пауза затягивалась за пределы всякого приличия. Через двадцать минут, когда в зале всем стало ясно, что эта тишина - вовсе не находка режиссера, взоры присутствующих обратились в сторону Бернарда Шоу. Всем было любопытно, как же знаменитый остряк выйдет из сложившейся ситуации.
И вот, к удовольствию партера, Шоу медленно поднялся на балкон, отряхнул фрак, обвел зрителей лукавым взглядом и мягким баритоном заметил:
- Это безобразие!

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, однажды после премьеры своего спектакля, поставленного по одной из его многочисленных пьес, зашел за кулисы. К нему тотчас подошла молоденькая и неопытная актриса, исполнившая в спектакле роль главной героини. Когда девушка робко осведомилась у мэтра о качестве своей игры, знаменитый остряк сжал кулаки... Впрочем, это не типичная история. Она характеризует Шоу не как остроумного человека, а, скорее, как человека вспыльчивого, грубого, хотя и достаточно сильного.

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, прогуливался как-то по набережной Темзы в компании полковника Хиггинса. Навстречу им попался оборванный лондонский оборванец. Как ни странно, безграмотный житель трущоб сразу узнал драматурга и внезапно погнался за ним, потрясая клюкой и выкрикивая что-то негодующее про свою дочь - начинающую актрису.
Бернард Шоу, нимало не смутившись, лукаво подмигнул Хиггинсу и мягким баритоном заметил:
- Помогите!

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, прогуливался как-то по набережной Темзы в компании полковника Мортимера, полковника Хиггинса и двух полисменов. тут навстречу им попался оборванный лондонский оборванец.
Знаменитый острослов повернулся к своим спутникам и, лукаво указав тростью на оборванца, мягким баритоном заметил:
- Вот он!

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, обычно возвращался домой далеко за полночь. Однажды в подворотне к нему подошли несколько почитателей его таланта и поинтересовались, отчего это знаменитый острослов никогда не расстается со своим ондатровым цилиндром?
Пожалуй, впервые Шоу не нашелся сразу и не смог остроумно парировать этот ехидный выпад. Он только развел руками сугроб, а ногами - воздух.

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный своим остроумием, обычно возвращался домой рано. По крайней мере, до темноты, избегая при этом назойливых поклонников и подворотен.
Но вот однажды Шоу возвратился домой уж как-то слишком рано. Это заметили и его поклонники, находившиеся в тот момент в его квартире. Они полюбопытствовали, отчего это такому знаменитому острослову не сиделось спокойно в театре?
Второй раз в жизни (и последний) Шоу не нашелся сразу. Нашелся он только через три дня, где-то в пригороде Ливерпуля.

ВЫДАЮЩИЙСЯ английский драматург Бернард Шоу, известный более своим остроумием, нежели пьесами, всего один раз был на приеме у английской королевы.
- Где же шоу? - нетерпеливо спрашивали всех Ее Величество.
Полковник Мортимер подвел королеву к драматургу и представил его:
- Вот - Шоу!
- Тогда можете его начинать! - мягким баритоном лукаво заметили Ее Величество.
Музыканты тотчас заиграли, и Шоу понесли в Вестминстерское аббатство к другим, не менее известным драматургам.

Животные - мои друзья... Бернард Шоу

Кухня Бернарда Шоу

Шоу не был знатоком кулинарного искусства, как скажем, Гоголь или Дюма-отец, однако был вынужден практически познавать плоды вегетарианской кухни, а убежденным вегетарианцем он стал в двадцать пять лет. Он ел рис, пудинги, супы, салаты и соусы из овощей и фруктов, пил молоко с содовой водой, любил мед, ореховые котлеты и поглощал сладости, как школьник. Шоу никогда не курил, не пил вина, вдохновляясь отрицательным примером своего отца. Хотя для самого Шоу доступ на домашнюю кухню был закрыт, он оставался "теневым теоретиком" своего рациона. Писатель делал арифметические расчеты калорийности продуктов, учитывал вес, возраст, профессию и строго следил за и режимом питания, ежедневно взвешивался на кабинетных весах. Традиционный в Англии пятичасовой чай неуклонно соблюдался Шоу, но пил он в этот час молоко, закусывая печеньем или тортом домашней выпечки. После смерти Шоу его экономка Элис Лэйден выпустила книжку "Вегетарианская кухня Джорджа Бернарда Шоу". В книжке множество рецептов приготовления вегетарианских блюд, которые любил писатель, даны меню - завтраков, ленчей, обедов и ужинов, а также приведены любопытные эпизоды и факты о вегетарианстве великого драматурга. Вот один эпизод. Однажды Шоу спросил свою экономку Элис, достаточно ли у нее денег, чтобы оплатить предъявленные счета.
- Да, - ответила Элис. - Я обменяю ваши чеки в мясной лавке и мне хватит.
- Что-о-о? В мясной лавке? - закричал Шоу. - Вы знаете, что я не ем мяса и не желаю, чтобы к моим чекам прикасался мясник! Прекратите это навсегда; Я лучше открою вам счет в банке...

Шоу опровергает

В свое время в Лондоне разнесся слух о том, что убежденный вегетарианец Бернард Шоу где-то съел бифштекс и тем нарушил обет никогда не прикасаться к мясному. Раздраженный этой "уткой", он вынужден был ее опровергнуть: - Слух о якобы съеденном мною бифштексе жалкое измышление врага. Даже моя жена начинает сомневаться в неизбежности каннибализма...
Зачем требовать от меня отчет, почему я питаюсь как порядочный человек. Если бы я поедал обожженные трупы невинных существ, вы имели бы основание спросить меня, почему я так поступаю.
Люди - это единственные животные, которых я панически боюсь.
Совершенно ясно, что человек может насытится как бифштексом, так и хлебом с сыром. Весь вопрос в том, более низкую или более высокую форму жизни создает он в себе, питаясь бифштексом? Я думаю, более низкую.

Он и так хорош

Шоу вконец измотался на репетициях своего "Пигмалиона", Пожалев его, артист, игравший Хиггинса, предложил:
- Может, накормить вегетарианца Шоу бифштексом и влить тем самым хоть немного крови в его жилы? Но актриса Патрик Кэмпбелл громко запротестовала:
- Ради бога, не надо! Он и так хорош. А если дать ему мяса, какая женщина в Лондоне поручится за свою безопасность!..

Дрессировщики

Дражайшая Эллен!
Общественное возбуждение в связи с дрессированными животными для меня дело не новое. Этим вовсю занималась еще миссис Хейден Коффин. Увы! Все это не более как капля в океане жестокости, и я не могу понять, почему животные либо не сговорятся между собой и не изведут человеческий род, как мы изводим тигров, или же в отчаянии не покончат самоубийством.

Дрессировщиков ученых собачек нужно расстреливать на месте: самые их лица выдают их куда красноречивее, чем их хлысты и их обращение с несчастными тварями. Единственные животные, которым, по-моему, нравится выступать, это морские львы и тюлени. Они ничего не будут делать, если сразу же не получат в награду угощенье в виде рыбы. Я думаю, два десятка львов, в окружении которых щеголяют наши современные дамы-укротительницы, пресыщаются до того, что с отвращением отвернутся, даже если им поднести нежного и жирненького младенца; все равно жаль их за то, что им так скучно. Но когда дама-укротительница хлещет их по глазам, добиваясь, чтобы они проворчали: "Да оставьте вы меня в покое, бога ради!", - я каждый раз надеюсь, что они разорвут ее на части, "каждый раз надежды мои не оправдываются- им даже прикоснуться к ней противно. Томящиеся в неволе птицы и тигры производят впечатление более тягостное, чем узники Бастилии в старинных балладах.

Вивисекция стала сейчас настолько же обыденным явлением, как убой скота, казнь через повешение или телесные наказания; многие люди, которые занимаются этим, делают так только потому, что это является частью профессии, которую они избрали. Они не получают от этого удовольствие, они просто преодолели естественное отвращение и стали равнодушны к этому, так как люди всегда становятся равнодушны к тому, что они делают достаточно часто. Именно опасная сила привычки так мешает убедить человечество, что любая укоренившаяся профессиональная традиция берет начало в увлечении. Когда обыденное дело появляется из увлечения, вскоре тысячи людей будут всю жизнь заниматься им. Точно так же многие люди, не будучи жестокими и отвратительными, делают жестокие и отвратительные вещи, потому что обыденное явление, с которым они сталкиваются каждый день, по сути своей жестоко и отвратительно.
Джордж Бернард Шоу

Единственные знания, которых мы лишаемся, запрещая жестокость, это знания о том, что такое жестокость, полученные из первых рук, то есть именно те знания, от которых гуманные люди хотели бы быть избавленными.

Вы определяете, оправдан ли эксперимент, просто показывая его практическую пользу. Разница - не между полезными и бесполезными экспериментами, а между варварским и цивилизованным поведением. Вивисекция - социальное зло, потому что если даже она двигает вперед знания человечества, она делает это за счет человеческого характера
- Джордж Бернард Шоу

Писателю задали вопрос:
- В чем секрет вашего долголетия, мистер Шоу?
- Мне по вкусу вегетарианский образ жизни, вот уж полвека он источник моей молодости. Но этим я не хочу сказать, что каждый, кто ест капусту и свеклу, может сравняться с неким Джорджем Бернардом Шоу. Это было бы чересчур оптимистично...

Затруднение врача

Если смотреть с точки зрения этики вивисектора, придется не просто разрешить проводить эксперименты на людях, но и сделать это первым долгом вивисектора. Если можно принести в жертву морскую свинку, потому что это позволит узнать немного больше, то почему бы тогда не принести в жертву человека, потому что это позволит узнать гораздо больше?

Общественность одобряет вивисекцию в основном потому, что вивисекторы утверждают, что это приносит людям огромную пользу. Я не допускаю ни единой мысли о том, что такие доводы могут быть состоятельны даже если они будут доказаны. Но когда защитник этой точки зрения начинает с утверждения, что во имя науки всеми обычными этическими нормами (в том числе обязанностью говорить правду) можно пренебречь, что должен подумать об этих доводах разумный человек? Я скорее пятьдесят раз солгу под присягой, чем буду мучить животное, которое дружески лизало мне руки. Если бы даже я и мучил собаку, у меня бы, конечно, не хватило наглости обернуться и спросить, как кто-то может подозревать такого достойного человека в том, что я говорю неправду. Надеюсь, что разумные и гуманные люди на это ответят, что достойные люди не ведут себя недостойно даже по отношению к собакам.

Если невозможно получить какие-либо знания, не мучая собаку, необходимо обойтись без этих знаний. - Джордж Бернард Шоу

Молодая женщина: Знаете, мне этот обед кажется забавным. Вы начинаете обедать с десерта. Мы - с закусок. Наверное, это нормально; но я съела столько фруктов, хлеба и всего такого, что мне уже не хочется мясного.
Священник: Мы и не предложим вам мяса. Мы не едим его.
Молодая женщина: А как же вы поддерживаете свои силы?
Священник: Они сами поддерживают себя.
"Простак с Нежданных островов", пролог, сцена III

Животные - это мои друзья... и я не ем своих друзей. Это ужасно! не только страданием и смертью животных, но тем, что человек понапрасну подавляет в себе высшее духовное сокровище - сочувствие и сострадание к живым существам, подобным себе, растаптывая свои собственные чувства, становясь жестокими.

Обед! Какой ужас! Я стану предлогом для убийства всех этих несчастных зверей, птиц и рыб! Благодарю покорно.

Если бы сейчас вместо банкета устроить пост, скажем, торжественное посвященное мне трехдневное воздержание от трупов, я мог бы по крайней мере сделать вид, что верю в бескорыстность этого поступка. Кровавые жертвы - вне моих интересов.

Мы молим Бога озарить наш путь:
"Даруй нам свет, о всеблагой Господь!"
Кошмар войны нам не дает уснуть,
Но на зубах у нас животных мертвых плоть.

Дарвин не только изложил эволюцию в общедоступной форме, он также внес в нее свой особый вклад. Сейчас общая концепция Эволюции создает научную основу для гуманизма, поскольку устанавливает равенство всех живых существ,

Она вкладывает в убийство животного точно такой же смысл, как в убийство человека.

Этот смысл родства всех форм жизни - все, что нужно, чтобы не только сделать эволюционную теорию достоверной, но и сделать ее источником вдохновения. Св. Антоний был вполне подготовлен к эволюционной теории, когда он проповедовал рыбам, Св. Франциск - когда назвал птиц "братьями своими меньшими". Наше тщеславие и полное снобизма восприятие Бога как нашего земного родственника, это классовое разделение вместо той скалы, на которой было построено Равенство, привело нас к убеждению, что Бог создал нам особые условия, поместив нас выше остальных созданий. Эволюция сбила с нас эту спесь; и сейчас, когда мы можем убить блоху без тени раскаяния, мы в любом случае знаем, что убиваем своего родственника. Несомненно, блоху шокирует, что существо, которое всемогущая Небесная Блоха создала исключительно как пищу для блох, убивает прыгающего царя природы своим огромным и острым ногтем; но ни одна блоха не будет столь глупа, чтобы кричать на всех углах, что, убивая блох, Человек совершает естественный отбор, в результате чего развивается блоха, обладающая таким проворством, что ее не сможет поймать ни один человек, и таким крепким телосложением, что яд от насекомых оказывает на нее не больше действия, чем стрихнин на слона.

Интересный пациент

Шоу был ярым противником каких-либо экспериментов на животных в целях науки, особенно вивисекций, считая их жестокостью. Но готов был предоставить в качестве живого объекта себя. Он с серьезным видом шутил: - У меня была слабость к непризнанным методам лечения. Как только я узнавал про что-нибудь "самое последнее" (в медицине - ред.), я тотчас же выставлял свою кандидатуру в качестве подопытного кролика. Моя известность делала из меня интересного пациента, но медицинского интереса мой случай не представлял...

Завещание

Необычайными были не только бракосочетание Шоу, но и медовый месяц. Ему отчаянно не везло: сперва болела нога, пришлось ходить на костылях, потом "загремел с лестницы" - сломал руку, наконец, упал с велосипеда и вывихнул лодыжку.

Выздоровление затянулось. Врачи, не зная, как помочь ему, стали во всем винить вегетарианскую диету. Сам неунывающий больной писал об этом осложнении:

"Жизнь предлагают мне на том условии, что я буду есть бифштексы. Плачущее семейство окружает мое ложе, протягивая мне патентованные мясные экстракты. Но лучше смерть, чем каннибализм.

В моем завещании содержатся указания насчет моей похоронной процессии, в которой не будет похоронных экипажей, но зато будут шествовать стада быков, баранов, свиней, всякой домашней птицы, а также передвижные аквариумы с живыми рыбами, причем у всех тварей, сопровождающих гроб, будут повязаны белые банты в память о человеке, который предпочел умереть, но не есть себе подобных. Если не считать процессии, направлявшейся в Ноев ковчег, это будет самая замечательная процессия, какую доводилось видеть людям".

Журнал "Крик", № 4, 2001, стр. 54-56

Джордж Бернард Шоу Джордж Бернард Шоу

(1856-1950 гг.) драматург А почему женщинам всегда нужны мужья других женщин? А почему конокрады всегда предпочитают объезженную лошадь дикой? Алкоголь - это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. Алкоголь очень полезен. Он всегда помогает если не больным, то врачу. Алкоголь помогает парламенту решать в одиннадцать часов вечера такие дела, каких ни один человек в здравом уме не смог бы разрешить и в одиннадцать утра. Американцы потому самый нравственный народ на свете, что они, когда не работают, бывают до того пьяны, что не слышат голоса искусителя. Английский прихожанин отдает предпочтение суровому проповеднику, так как полагает, что его соседу невредно будет услышать несколько горьких истин. Армия школа скверная, так как война бывает не каждый день, а военные делают вид, будто их работа постоянная. Берегись человека, не ответившего на твой удар: он никогда не простит тебе и не позволит простить себя. Больше всего люди интересуются тем, что их совершенно не касается. Брак - это лавина, которую юноша и девушка обрушивают себе на голову, потянувшись за цветком. Брак - это союз между мужчиной, который не может спать при закрытом окне, и женщиной, которая не может спать при открытом окне. Британский солдат устоит против кого угодно, только не против Британского министерства обороны. Бывает, что иной роман слишком хорош, чтобы печатать его. Бык, сильнейший из зверей, вегетарианец. Бьется человек, выбивается в люди и давай другими помыкать. Бюрократия состоит из чиновников; аристократия из идолов; демократия из идолопоклонников. В каждой грезе заключено пророчество; каждая шутка оборачивается истиной в лоне вечности. В конечном счете актеры получают авторов, а авторы актеров, которых они заслужили. В литературе так: новичок стремится любой ценой овладеть литературным языком, а кто поопытнее - освободиться от этих пут. В любви всегда один целует, а другой лишь подставляет щеку. В настоящее время те, кто выполняет самую тяжелую работу, оплачиваются ниже всего; у тех, чья работа полегче, и вознаграждение побольше. Однако больше всего получают те, кто ничего не делает. В пьесе мистера Барри Великолепный Криктон дворецкий выведен достойным человеком, а его хозяин, граф, титулованным мошенником, и это не фантазия, а реальность, причем реальность в каком-то смысле объяснимая, ведь англичане очень тщательно отбирают дворецких, а баронов чтут всех подряд, лишь бы кровь была голубой. В царстве глухих и одноухий король. Вечные каникулы хорошее определение ада. Власть не развращает людей; но дураки, забравшиеся на вершины власти, развращают власть. Вольнодумцы зачитываются Библией: кажется, это единственные ее читатели, помимо неохотно всходящих на аналой священников. Враги великого художника обретаются среди художников, а не среди рядовой публики. Врачи ужасающе бедны. Любая категория людей, оказавшись в таком положении, тяготеет к категории разбойников, и врачи не составляют исключения. Все великие истины начинались как кощунства. Все другие пороки - рыцарские доблести в сравнении с нищетой. Все опытные путешественники заметили, что, как бы щедро ни давать на чай, они надоедают прислуге, если останавливаются в отеле надолго, вместо того чтобы завернуть на денек и уехать, подобно всем туристам. Такова психология отельной прислуги, многих актеров и оперных певцов. Все профессии - это заговор специалистов против профанов. Все религиозные организации существуют тем, что продают себя богачам. Всякий пьяный шкипер уповает на провидение. Но провидение иногда швыряет суда пьяных шкиперов о скалы. Вы хотите узнать мое мнение о пьесе, когда я не знаю даже имени автора? Главная опасность, от которой необходимо оберегать детей, их родители. Глупость, не подкрепленная честолюбием, не дает никаких результатов. Господь всегда в творении. Даже очень богатые люди стараются заплатить поменьше за то, что они покупают постоянно. Дайте суеверному человеку науку, и он превратит ее в суеверие. Два умирающих с голода человека не могут быть голоднее одного; но два негодяя могут быть в десять раз порочнее одного. Демократия - это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам. Демократия - это когда власти уже не назначаются безнравственным меньшинством, а выбираются безграмотным большинством. Демократия есть механизм, гарантирующий, что нами управляют не лучше, чем мы того заслуживаем. Демократия не может стать выше уровня того человеческого материала, из которого составлены ее избиратели. Добродетель не в том, чтобы воздержаться от греха, а в том, чтобы не желать греха. Дольше всего хранятся в секрете тайны полишинеля. Дом - тюрьма для мужчины и работный дом для женщины. Дорога к невежеству вымощена роскошными изданиями. Думающие женщины - это те, о которых не думают. Дурак, сделав глупость, потом оправдывается, что это было его долгом. Единственно разумный человек был мой портной: он каждый раз снимал заново с меня мерку, тогда как все остальные подходили ко мне со старой и воображали, что она все еще отражает мои действительные размеры. Единственный способ что-то узнать - это что-то делать. Если бы в моральном или физическом отношении женщины были так же разборчивы, как мужчины, человеческой расе пришел бы конец. Если бы в один мешок положили бумажки с мужскими именами, а в другой с женскими и потом ребенок с завязанными глазами вытаскивал по одной бумажке из каждого мешка, как номера в лотерее, процент счастливых браков в Англии нисколько бы не уменьшился. Если бы мы могли понять великого человека, мы бы повесили его. Если бы только родители могли себе представить, как они надоедают своим детям! Если вам непременно хочется использовать свое детство в назидательных целях, то пусть оно послужит скорее предостережением, чем примером. Если влюбишься в мужчину, нельзя выходить за него замуж - он может сделать тебя несчастной. Если вы бьете ребенка, постарайтесь бить его в гневе, даже если это угрожает его жизни. Хладнокровный удар не может и не должен быть прощен. Сначала вы жертвуете собой ради тех, кого любите, а потом их же за эту жертву ненавидите. Самопожертвование - это самоубийство. Если вы однажды скажете правду, вам уже никогда не поверят, сколько бы вы потом ни лгали. Если государственный деятель не говорит чушь, он попадает в очень неприятное положение. Если к прислуге относиться по-людски, не стоит ее и держать. Если уж вы решили оскорбить ближнего, то лучше не делать этого наполовину. Если умыть кошку, она, многие говорят, никогда больше не станет умываться сама. Человек никогда не научится тому, чему его учат. Если человек здоров и у него есть цель, он не задумывается над тем, счастлив он или нет. Иногда он не задумывается даже над тем, счастливы или нет другие. Когда человек хочет убить тигра, это называется спортом; когда тигр хочет убить человека, это называется жестокостью. В этом, собственно, и состоит разница между преступлением и правосудием. Есть пятьдесят способов сказать да и пятьсот способов сказать нет, и только один способ это написать. Жизнь не перестает быть забавной оттого, что люди умирают, и не перестает быть серьезной оттого, что они смеются. Жизнь равняет людей; смерть выдвигает выдающихся. Журналисты в нашей стране слишком плохо оплачиваются, чтобы знать хоть что-нибудь, что заслуживает публикации. Зависимость женщины от мужчины сводит разницу между браком и проституцией к различию между профсоюзами и неорганизованным наемным трудом; огромная разница, без сомнения, во всем, что касается порядка и удобства, но никакой разницы по существу. Заводите себе сколько угодно врагов спереди, но не оставляйте их сзади. Звания и титулы придуманы для тех, чьи заслуги перед страной бесспорны, но народу этой страны неизвестны. Здоровая нация не ощущает своей национальности, как здоровый человек не ощущает, что у него есть кости. Знатоки женщин редко склонны к оптимизму. Золотое правило гласит, что нет золотых правил. И в дружбе, и в любви рано или поздно наступает срок сведения счетов. И хозяева, и слуги тираны; но хозяева находятся в большей зависимости. Не возлюби ближнего своего, как себя самого, ибо если ты ладишь с собой, получится неприлично; если нет - обидно. Идеалисты встречаются даже в нашем мире. Спасти их можно только одним способом - женя на девушках с чувствительным сердцем и достаточно крупным приданым. Идея судебного процесса заключается в том, что, если заставить двух лжецов разоблачать друг друга, правда выплывет наружу. Иегова, сотворив мир, сказал, что это хорошо. Что бы он сказал теперь? Иерархия в степенях бесчестия так же многоступенчата и так же строго соблюдается, как и иерархия титулов: представление моралиста, что есть глубины, на которых перестают существовать нравственные категории, так же ложно, как и представление богача, что в среде бедности отсутствуют снобизм и честолюбие. Из двух доль: женской доли постоянного материнства и мужской вечного детства, я, мне кажется, предпочитаю мужскую. Иногда надо рассмешить людей, чтобы отвлечь их от намерения вас повесить. Интеллект, в сущности, страсть, и это стремление к познанию намного интереснее и устойчивее, чем, скажем, эротическое стремление мужчины к женщине. Иные считают, что чем выше стоите вы на социальной лестнице, тем меньше вам разрешается быть искренним, а вполне искренни только бродяги и подонки общества. Это ошибка. Бродяги часто бывают бесстыдны, но искренни никогда. Искусство управления есть организация идолопоклонства. Каждая церковь должна быть Церковью Всех Святых. Каждый век, и в каждой сфере, имеет своих героев. Наименее способный генерал в стране считается ее Цезарем, наименее глупый государственный человек ее Солоном, наименее запутанный мыслитель ее Сократом и наименее заурядный поэт ее Шекспиром. Как всякий ирландец, я не люблю ирландцев. Как заметил один мудрец, молодости, которая ничего себе не прощает, прощается все; а старости, которая все себе прощает, ничего не прощается. Как и все люди на свете, я одновременно исполняю несколько ролей, и все они для меня характерны. Как правило, я не отваживаюсь составить мнение о художнике, пока не удостоверюсь сам, что мое мнение верно. Как утверждает Г. Дж. Уэллс, одну книгу может написать каждый - книгу своей жизни. И каждый может написать одну пьесу - пьесу, где он сводит счеты со своей женой. Картина, которую хвалят больше чем десять процентов публики, подлежит сожжению. Книги много выигрывают, если их не читают. Поглядите хотя бы на наших классиков. Когда мне приходится выручать людей из затруднительного финансового положения, ненависть, которую я к ним испытываю, может сравниться лишь с ненавистью, которую они питают ко мне. Когда на троне женщина, страной правят мужчины, и тогда правление бывает неудачным; но когда на троне мужчина, страной правят женщины, и тогда правление оказывается удачным. Когда приближается военный, люди прячут серебряные ложки и спроваживают подальше жен и детей. Когда человек нам не нравится, мы найдем любые поводы отказать ему в помощи, а если он нам нравится, мы всегда убедим себя, что ему необходимо помочь. Когда человеку в этом мире не терпится что-нибудь сказать, трудность не в том, чтобы заставить его говорить, а в том, чтобы помешать ему повторять это чаще, чем нужно. Красота через три дня становится столь же скучна, как и добродетель. Критик смотрит и слушает с таким же напряжением, с каким играет актер. Критики, как вообще все люди, находят то, что ищут, а не то, что действительно есть перед ними.
Критику не обойтись без грубоватости; в цирке выступление клоуна нередко бывает лучшим номером программы. Кто умеет, делает; кто не умеет, учит других. Курящие и некурящие не могут быть одинаково свободны в одном купе. Легче жить со страстной женщиной, чем со скучной. Правда, их иногда душат, но редко бросают. Лицемерие не составляет первой обязанности родителя. Лучше никогда, чем поздно. Лучше пусть женщина возмущается, чем скучает. Любви с первого взгляда можно доверять примерно так же, как диагнозу с первого прикосновения руки. Любой человек старше сорока негодяй. Люди старого уклада думают, что у человека может существовать душа без денег. Они думают, что чем меньше у тебя денег, тем больше души. А молодежь в наше время иного мнения. Душа, видите ли, очень дорого обходится. Содержать ее стоит гораздо дороже, чем, скажем, автомобиль. Люди только тогда сообщают нам интересные сведения, когда мы им противоречим. Люди устают от всего на свете, и особенно быстро от того, что им больше всего нравится. Неинтересно вешать человека, если тот ничего не имеет против. Люди, жертвующие всем ради любви, на сцене так же безнадежно негероичны, как сумасшедшие и наркоманы. Герои, живущие в веках, это Гектор и Гамлет, а не Парис и Антоний. Людям льстит уже то, что их считают достойными лести. Людям приходится делать ужасные вещи, чтобы сохранять респектабельность. Мало кто мыслит больше чем два или три раза в год; я стал всемирно известен благодаря тому, что мыслю раз или два раза в неделю. Мир любит чудеса и героев. Мир не был бы сотворен, если б его творец думал, как бы не причинить какого-либо беспокойства. Творить жизнь и значит творить беспокойства. Есть только один способ избежать беспокойства: убивать. Мир популярных романов - рай для дураков. Мир состоит из бездельников, которые хотят иметь деньги, не работая, и придурков, которые готовы работать, не богатея. Миром правят молодые - когда состарятся. Многие поклонники Моцарта не выносят, когда им говорят, что их герой отнюдь не был основателем династии. Но вершин искусства достигают последние в роде, а не первые. Почти каждый может что-то начать; трудно закончить начатое создать нечто такое, что уже нельзя превзойти. Моду впору уподобить искусственно вызванной эпидемии, и это доказывает, что эпидемию могут возбудить торговцы. Мой способ шутить - это говорить правду.

Молодость чудесная вещь. Сущее преступление отдавать ее детям, чтобы те тратили ее попусту. Моя слава росла с каждой моей неудачей. Моя тетка наставляла меня: Помни, что наименее уродливая сестра считается фамильной красавицей. Мудрость людей измеряется не их опытом, а их способностью к опыту. Мужества не существует, есть только гордость. Мужество - это уже религия; без религии все мы трусы. Мужчины всегда думают, что будут безжалостны к своим врагам, но, когда доходит до дела, оказывается, что истинно дурные люди так же редки, как истинно хорошие. Музыкальные критики сторожевые псы музыки. Мученичество - это единственный способ прославиться, не обладая никакими талантами. Мы любим не те города, где родились, а те, что завоевали. Наполеон не отвернулся от Парижа, чтобы предаваться воспоминаниям об Аяччо, а Екатерина не перенесла столицу своей империи из Санкт-Петербурга в Штеттин. Мы не имеем права потреблять счастье, не производя его. Мыслители, которые не были воинствующими атеистами в подростковом возрасте, к сорока годам наверняка станут безбожниками. На небесах ангел не представляет собой ничего особенного. Навязывание легенд в качестве буквальных истин мгновенно превращает их из иносказания в неправду. Наполеоновские солдаты дерутся с утра до вечера и шагают с вечера до утра, совершая немыслимые переходы, появляясь в самых немыслимых местах, не потому, что каждый из них несет в своем ранце маршальский жезл, а потому, что он надеется завтра унести в нем хотя бы полдюжины серебряных вилок. Настоящий джентльмен тем и отличается, что всегда платит с улыбкой. Наука всегда оказывается не права. Она не в состоянии решить ни одного вопроса, не поставив при этом десятка новых. Не делай другим то, что ты хотел бы, чтобы они делали для тебя. У вас могут быть разные вкусы. Не дурными, а благими намерениями вымощен ад. Намерения всех людей благие. Не знаю, почему те, кто верит в результаты выборов, считают себе менее легковерными, чем те, кто верит в ангелов? Не люби ближнего, как самого себя. Это наглость, если ты собой доволен, и оскорбление, если недоволен. Не пытайтесь жить вечно. Все равно ничего не выйдет. Не удовольствия заставляют ценить жизнь; жизнь заставляет ценить удовольствия. Недоверчивость мудрость дурака. Неизменный девиз англичанина долг; и он всегда помнит, что нация, допустившая, чтобы ее долг разошелся с ее интересами, погибла. Нельзя стать узким специалистом, не став, в строгом смысле, болваном. Немецкий и испанский языки вполне доступны иностранцам, но английский недоступен даже англичанам. Непостоянство женщин, в которых я был влюблен, искупалось разве что адским постоянством женщин, влюбленных в меня. Непристойность можно отыскать в любой книге, за исключением телефонной. Ни один мужчина, который должен сделать что-то важное в этом мире, не имеет времени и денег на такую долгую и дорогую охоту, как охота за женщиной. Ни один человек не обладает точным знанием своей собственной жизни, и при расхождении автобиографии с биографией скорее всего биография верна, а автобиография нет. О Шекспире: Ни одно имя не стоит в Англии на такой высоте; и все потому, что средний англичанин никогда не читает его произведений. Низшие не возвышаются до морали, низшие до нее не снисходят. Никогда не забывайте, что если вы предоставите ваши законы судьям, а вашу религию епископам, то вскоре обнаружится, что у вас нет ни законов, ни религии. Никогда не указывайте на ошибки, если не знаете, как их исправить. Никто, в совершенстве владеющий родным языком, не может овладеть чужим. Нобелевская премия - это спасательный круг, который бросают пловцу, когда тот уже благополучно достиг берега. Ночь несет покой старикам и надежду молодым. О калифорнийском дворце Уильяма Рэндолфа Херста, американского газетного магната: Должно быть, так устроил бы свою резиденцию Господь Бог, если б у него были деньги. О преисподней я не могу судить объективно - у меня там слишком много друзей. Обращение дикаря в христианство есть обращение христианства в дикое учение. Одиночество великая вещь, но не тогда, когда ты один. Одолжив пять фунтов у знакомого и не имея возможности расплатиться, я тем самым продаю его за пять фунтов, а это невыгодно. Он не сделает ни одного ложного шага, не приведя ложное обоснование этого шага. Он не упустил ни одной возможности упустить возможность. Он ничего не знает, а думает, что знает все. Ему на роду написано быть политиком.
Опасность всегда существует для тех, кто ее боится. От рождения до смерти мужчина остается дитятей женщины, которому постоянно от нее что-то нужно и который никогда ей ничего не дает, разве только подержать и сохранить что-нибудь, что может пригодиться ему самому. Отношения между хозяевами и прислугой выгодны только тем хозяевам, которые не стесняются злоупотреблять своей властью, и той прислуге, которая не стесняется злоупотреблять доверием хозяев. Патриотизм: убеждение, что твоя страна лучше других потому, что именно ты в ней родился. Первая любовь требует лишь немного глупости и много любопытства. Пессимист - это человек, который живет с оптимисткой. Помните француза, который спросил, в каком возрасте мы становимся равнодушны к соблазнам любви? Старушка ответила, что пока еще не знает. Постарайся получить то, что любишь, иначе придется полюбить то, что получил. Правительство, которое обирает Петра, чтобы заплатить Павлу, всегда может рассчитывать на поддержку со стороны Павла. Пристойность нередко есть заговор непристойности с молчанием. Разбитое сердце очень приятная болезнь для лондонца, если он имеет приличный годовой доход. Разумный человек приспособляется к миру; неразумный пытается приспособить мир к себе. Поэтому прогресс всегда зависит от неразумных. Революции никогда еще не облегчали бремя тирании, а лишь перекладывали его на другие плечи. Религия только одна, но в сотне обличий. Репутацию врачу создают знаменитости, умершие под его наблюдением. Реформатор, для которого мир недостаточно хорош, в конце концов оказывается рядом с человеком, который недостаточно хорош для этого мира. Рождество - это время года, когда мы должны покупать веши, которые никому не нужны, и дарить их людям, которые нам не нравятся. Самопожертвование дает нам возможность жертвовать другими без угрызений совести. Самые невыносимые мучения причиняет продление самых сильных наслаждений. Самый трусливый человек в тюрьме - ее директор. Сара Бернар превосходно играет роль великой актрисы. Сведения, полученные мной в школе, сводились к тому немногому, чему узник может научиться у своих товарищей. Свобода означает ответственность. Вот почему большинство людей боится свободы. Своей популярностью брак обязан тому, что он сочетает наибольшее искушение с наибольшим удобством его удовлетворения.
Секрет героизма: никогда не позволяйте страху смерти руководить вашей жизнью. Серьезность - это потуги маленького человека на величие. Скажи ему, что на небе 978 301 246 569 987 звезд, и он поверит. Но скажи ему, что эта скамейка только что выкрашена, и он непременно потрогает пальцем. Стареть скучно, но это единственный способ жить долго. Старости свойственна своя робость, как свойственна робость и юности. Стопроцентный американец - это 99-процентный идиот. Счастье и Красота побочные продукты. Те, кто знает Шекспира, познакомились с ним еще до того, как им исполнилось двадцать пять лет: после двадцати пяти человеку приходится больше жить, чем читать. То обстоятельство, что верующий счастливее скептика, имеет не большее значение, чем то, что пьяный счастливее трезвого. Только дурак может праздновать годы приближения смерти. Тот, кто убивает короля, и тот, кто умирает за него, оба идолопоклонники. Ты не научишься кататься на коньках, если боишься быть смешным. Лед жизни скользок. Убийство - крайняя форма цензуры. Успех - это смерть. Что такое вершина? Последний шаг перед спуском. Устраивать чужую судьбу опасная игра. Обычно она приводит к столь же неожиданным последствиям, как и крупная европейская война. Ухаживание на бумаге самое приятное из всех видов ухаживаний, потому что оно может длиться без конца. Ухо критика гораздо более чувствительный орган, чем гортань певца. Учебник можно определить как книгу, непригодную для чтения. Ученый - это лентяй, который убивает время работой. Хорошие солдаты часто плохие граждане, а плохие граждане хорошие заключенные. Хороший хирург знает, когда его нож затрагивает нерв; и хороший критик так же чувствует движение своего пера. Худший грех по отношению к ближнему не ненависть, а равнодушие; вот истинно вершина бесчеловечности. Цензура в конце концов приходит к тому, что запрещены все книги, кроме тех, которых никто не читает. Человек без адреса подозрителен, человек с двумя адресами тем более. Человек может взобраться на самую высокую вершину; но долго там оставаться он не может. Человек, который держит при себе все не стоящее запоминания, достигает иногда самой высокой из университетских степеней. И единственное, что можно сделать с таким человеком, это похоронить его. Человек, страдающий зубной болью, считает счастливыми всех, у кого не болят зубы. Бедняк делает ту же ошибку относительно богатых. Человек, утверждающий, что он знает женщин, не джентльмен. Человеком можно завладеть только с помощью его религии, а не вашей. Чем больше есть вещей, которых человек стыдится, тем он почтеннее. Читая биографию, помните, что правда никогда не годится к опубликованию. Чтение сделало Дон Кихота рыцарем, а вера в прочитанное сделала его сумасшедшим. Что нам делать с этим офицером? Что он ни скажет все не так. Произведите его в генералы, ваше превосходительство, тогда все, что он ни скажет, все будет так. Что скажет история? История, сэр, солжет, как всегда. Чувства заставляют человека думать, но мысли вовсе не заставляют его чувствовать. Чудо - это событие, которое рождает веру. В этом самая сущность и назначение чудес. Тем, кто их видит, они могут казаться весьма удивительными, а тем, кто их творит, весьма простыми. Но это неважно. Если они укрепляют или порождают веру - это истинные чудеса. Чудовищно питаться опаленными трупами животных, ведь это каннибализм без самого лакомого блюда. Шекспир давно уже отметил, что женщине нужен один муж на воскресный день, а другой на прочие дни недели. Школьник, употребляющий своего Гомера на то, чтобы запустить им в товарища, делает из него, быть может, наиболее разумное и безопасное употребление. Экзамен хорошего воспитания мужчины и женщины - их поведение во время ссоры. Это слишком правдиво, чтобы быть хорошим. Я бандит: я живу грабежом богатых. А я джентльмен: я живу грабежом бедных. Я буду любить ее вечно. Нельзя ли мне узнать, как ее отцу, на какие средства вы собираетесь вечно любить ее? Я видел лишь одного скрипача, действительно похожего на скрипача, Альберта Эйнштейна. Я встречался с разными женщинами и узнал все, что можно от них узнать. И это было по любви, потому что лишних денег у меня не было. Я заметил: едва какой-нибудь тип лица, появившись в живописи, начинает вызывать восхищение как образец прекрасного, он сейчас же распространяется и в жизни. Сегодняшние Беатриче и Франчески картинных галерей, которым поэты посвящают стихи, озаглавленные Моей возлюбленной, завтра оживают в типе лица горничных и официанток. Я не люблю чувствовать себя как дома, когда я за границей. Я никогда не был особенно высокого мнения о храбрости укротителя тигров внутри клетки - он, во всяком случае, может не опасаться других людей. Я никогда не сопротивляюсь искушению, поскольку я обнаружил, что то, что мне вредно, не искушает меня. Я полностью доступен для соображений самых ничтожных финансовых выгод, если только могу их добиться, не утратив позы совершенной неподкупности. Я прихожу в бешенство от одной мысли о том, сколько бы я всего узнал, если бы не ходил в школу. Я стал вольнодумцем прежде, чем научился думать. Я уверен, что если бы пришлось выбирать: жить там, где детский гам не прекращается ни на минуту, или же там, где он никогда не слышен, то все нормальные и здоровые люди предпочли бы непрекращающийся шум непрекращающейся тишине. Я часто цитирую себя. Это придает остроту моему разговору. Веры как таковой мы не утратили; мы лишь перенесли ее с Бога на профессию медика. Независимо от того, был Христос Богом или нет, нельзя не признать, что политэкономом Он был первоклассным. Тот, кто ни во что не верит, всего боится. Гений делает то, что должен; талант - то, что может. Если бы великому человеку удалось донести до нас свою мысль, мы бы его повесили. Американцы обожают меня и будут обожать до тех пор, пока я не скажу о них что-нибудь хорошее. Когда недалекий человек делает что-то постыдное, он всегда заявляет, что это его долг. Англичанин задумывается о морали, только когда ему становится не по себе. Жизнь слишком коротка, чтобы восприниматься всерьез. Мои пророчества забываются из-за суеты, которую они вызывают… Я - как часы, которые сильно спешат. Еще только одиннадцать утра, а я уже бью полдень. Газета - это печатный орган, не видящий разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации. Я против издателей; они сами же научили меня обходиться без них, за что я им очень благодарен. Я часто сам себя цитирую - для пущего блеска. Секрет успеха состоит в том, чтобы обидеть как можно большее число людей. Я слишком стар, чтобы интересоваться кем бы то ни было - даже самим собой. Боюсь ехать в Америку… Верно, ирония - моя стихия, однако при виде статуи Свободы даже я теряю чувство юмора. Я глубоко убежден, что только высокое мастерство может служить оправданием для тех мужчин и женщин, которые посвятили себя искусству. Читатель никогда не извлекает из книги тот смысл, какой вложил в нее автор. Рецензенты имеют одно преимущество над самоубийцами: совершая самоубийство, вы отнимаете жизнь у себя; сочиняя рецензию - у других. Богатые люди, у которых отсутствуют убеждения, более опасны в современном обществе, чем бедные женщины, у которых отсутствует мораль. Точка зрения, будто верующий более счастлив, чем атеист, столь же абсурдна, как распространенное убеждение, будто пьяный счастливее трезвого. Благодаря материнскому инстинкту женщина предпочитает владеть одной акцией из ста на первоклассного мужчину, а не всем пакетом акций на второсортного. Основания для развода, принятые в нашем обществе, смехотворны, ведь дурной нрав - куда более веская причина для того, чтобы развестись, чем супружеская измена. Если не можете избавиться от скелета в шкафу, заставьте его станцевать. Когда англичанин настроен на сентиментальный лад, он ведет себя, как подвыпивший ирландец. Англичане - нация любителей, а не профессионалов; их генералы, равно как и их писатели, - любители. Именно поэтому мы всегда выигрывали войны и создали величайшую на свете литературу. Самый непростительный грех по отношению к ближнему своему - это не ненависть, а равнодушие. Равнодушие - сущность бесчеловечности. На свете нет и не может быть ничего более страшного, чем вечное счастье. В результате демократических выборов из большого числа несведущих получается малое число подкупленных. В жизни бывает только две трагедии. Одна - лишиться любимой, другая - обрести ее. Семейная жизнь (в нашем понимании) не более естественна для человека, чем клетка для попугая. Человека, который всю жизнь любит одну женщину, следует отправить к врачу, а может, и на виселицу. Нет более тревожного литературного симптома, чем желание писать о смешном, - это свидетельствует о том, что чувство юмора у вас утрачено безвозвратно. Талант в наше время - не редкость, поэтому гораздо важнее быть умным, чем талантливым. Здравый смысл и трудолюбие компенсируют вам нехватку таланта, тогда как вы можете быть гениальным из гениальных, однако по глупости загубите свою жизнь. Дайте женщинам право голоса, и через пять лет холостяки будут облагаться кабальным налогом. Дайте человеку шанс - и он сделает все, чтобы погубить себя и посмеяться над собственной глупостью. Нации подобны пчелам - они могут ужалить только ценой собственной жизни. То, что принято называть пороком, - вечно; то же, что называют добродетелью, - лишь мода. Идеальный старик - ребенок; идеальный ребенок - человек лет сорока; идеальная женщина - мужчина (о последнем, впрочем, женщины стараются особенно не распространяться). Главное препятствие для женской эмансипации? - Вожделение. Вам никогда не сочинить хорошей книги, не написав прежде несколько плохих. Величие - это лишь одно из проявлений ничтожности. Глупость суть стремление к Счастью и Красоте. Когда наши родственники дома, нам приходится думать об их положительных качествах - в противном случае их было бы невозможно переносить; когда же их нет, мы утешаем себя, размышляя об их недостатках. Женщине следует выходить замуж как можно раньше, мужчине - оставаться холостяком как можно дольше. Считается, что женщина должна терпеливо ждать, пока ей сделают предложение. Не так ли поджидает муху паук? За вычетом курева и азартных игр, все развлечения англичанина почти полностью совпадают с развлечениями его собаки. У дурака всегда все хорошо кончается. Искренним быть не опасно, тем более если вы вдобавок глупы. Никогда не слушайтесь советов. Делайте все то, против чего вас предостерегали, - чтобы свергнуть тиранию прошлого. Агностик - это самый обыкновенный атеист, у которого не хватает смелости признаться в своих взглядах. С человеком можно спорить лишь в том случае, если проигранный спор будет стоить ему жизни. Вера - это исключительно вопрос вкуса. Простейшая формула благотворительности: не давать людям того, что они хотят; давать им то, что они обязаны хотеть, но не хотят. Книга - как ребенок: легче произвести ее на свет, чем потом за ней уследить. Сострадание сродни душевной болезни. Трусость универсальна. Патриотизм, общественное мнение, родительский долг, дисциплина, религия, мораль - все это лишь красивые слова для обозначения страха; а жестокость, обжорство и легковерие оказывают трусости моральную поддержку. Приличие - это заговор молчания неприличия. В смешном скрывается истина. Научиться вести себя в обществе - так же мучительно, как научиться кататься на коньках. Единственный способ пережить позор - смеяться над собой вместе со всеми. Наш стиль поведения определяется не жизненным опытом, а надеждами на будущее. Человек, который ни во что не верит, всего боится. Великое произведение искусства - это мучительная победа гениального ума над гениальным воображением. В стране дураков гений становится богом; все перед ним преклоняются, и никто его не слушается. По-настоящему хороший человек лишь тот, кому нравится быть хорошим. Самый эффективный способ заткнуть гению рот - это принять его идеи на веру, признать, что он великий человек, - и забыть о нем. Необходимое условие для возникновения иллюзии: ее жертва должна принимать иллюзию за реальность. Лояльность - это свобода от необходимости думать. Берегитесь человека, бог которого - на небесах. То, что мы называем успехом, в действительности является компенсацией всякого человека, который обделен талантом. Вор - не тот, кто крадет, а тот, кого поймали. Самоотречение - не достоинство; это всего-навсего воздействие благоразумия на подлость. Для блага общества необходимо, чтобы гений имел право подстрекать к бунту, богохульствовать, оскорблять общественное мнение, развращать юные умы - иными словами, шокировать наших тетушек и дядюшек. Чем дольше я живу, тем больше склоняюсь к мысли о том, что в солнечной системе Земля играет роль сумасшедшего дома. Самопожертвование позволяет жертвовать другими не краснея. Постарайтесь получить то, что хотите, или же вы будете вынуждены захотеть то, что получили. Победитель нередко приобретает некоторые черты побежденного. Королями не рождаются. Ими становятся - вследствие всеобщего заблуждения. Если уж причинять вред соседу, то, по возможности, - непоправимый. Интерес человека к миру возникает из-за переизбытка интереса к самому себе. Недавно я сделал невероятное открытие: любить наших врагов нам велят потому, что любовь эта сведет их в могилу. Почему так устроен мир, что у людей, которые умеют жить в свое удовольствие, никогда нет денег, а те, у кого деньги водятся, понятия не имеют, что значит «прожигать жизнь»? Нравственность нации сравнима с зубной болью: чем она хуже, тем больнее ее касаться. Оригинальная точка зрения сначала представляется шуткой и причудой, затем - кощунством и предательством, затем - спорным вопросом и наконец - истиной в последней инстанции. Человека можно держать в рабстве только до тех пор, пока он настолько духовно слаб, что прислушивается к голосу разума. Государственный деятель, который ограничивается популярными мерами (равно как и драматург, что ограничивается созданием популярных пьес), подобен собаке слепца, которая следует за своим хозяином, куда б он ни пошел, на том основании, что ей с ним по пути. Дураками следует управлять в соответствии с их глупостью, а не в соответствии с той мудростью, которой они не обладают. Репутация - это маска, которую человеку приходится носить точно так же, как брюки или пиджак. Женщина хочет жить своей жизнью, а мужчина своей; и каждый старается свести другого с правильного пути. Один тянет на север, другой на юг; а в результате обоим приходится сворачивать на восток, хотя оба не переносят восточного ветра.